Две сестры, родом с Брянщины (впоследствии выбравшие своей второй родиной Чувашию) прошли всю войну. Не разлучаясь, дошли до Берлина, видели водруженное над рейхстагом Знамя Победы, а основную-то жизнь прожили также неразлучно, в Ядрине.

Очень тяжелые воспоминания о войне у них, с горестью они рассказывали своим детям, а потом и внукам о тяжелом времени.

Когда началась война, Марии было 17 лет, а Елене (моей будущей матери) 14 лет. Их отец, мой дедушка, Ворхлик Малах Евсеевич, до войны работал председателем колхоза, который и организовал, затем трудился в райфинотделе Погарского районе Брянской области. Когда началась война, сразу организовал партизанский отряд в Брянских лесах. Он был командиром одного из партизанских отрядов, а друг его, Кошелев Василий Иванович - командиром другого отряда.

Две сестры готовили еду, пекли хлеб вместе с матерью, моей бабушкой, Феклой Петровной, и носили партизанам в лес. Сколько пыток от немцев они перенесли, когда их допрашивали, где скрываются партизанские отряды, но отважные девушки не сдавались, не выдавали партизан.

Но были и предатели, которые работали на немцев. Одним из таких оказался их сосед, он сдал партизанский отряд. Когда Малах Евсеевич узнал от партизан, что немцев нет на хуторе, пришел навестить семью. Два его сына, Максим и Иван, тогда были на фронте. Фашистские прихвостни, полицаи и предатели, разнюхали и доложили. Немцы вывели из хаты отца и увели, с тех пор его не видели. Со слов очевидцев узнали, что коммуниста Малаха Евсеевича вместе со 120 мирными жителями и военнопленными избивали, пытали, а потом живьем утопили в проруби реки Десна. Люди вспоминали, как в последние минуты своей жизни Малах Евсеевич бросил вызов врагам: "Будьте прокляты! Отомстят за нас! Кровью за кровь!"

Страдал народ, страдала земля родная. Беда пришла не одна. Вскоре в дом нагрянули немцы с полицаями, навели автоматы на его жену, Феклу Петровну: "Скажи, где партизаны?" Молчала старая женщина. Хоть и знала, не сказала ни слова. Ее на глазах сестер избили прикладами до смерти… Потом изверги взялись за Машу и Лену. Вывели во двор, били плетью, прикладами, пинали, но они не проронили ни слова, не сказали, где скрываются партизаны. Немцы на их же глазах подожгли хату.

Лена от боли потеряла сознание, а Маша еще держалась, и в последний миг услышала выстрелы. Оказывается, подоспели партизаны отряда под командованием Василия Ивановича Кошелева, друга их отца.

Прогнали фрицев, сестер от горящего дома увезли в лагерь, долго отхаживали.

Младшая, Лена, два месяца не слышала, не вставала с постели. Долго провалялась в землянке и старшая, Маша. Молодость свое взяла, выжили девушки.

Тяжела, ох тяжела, жизнь партизанская! Голод и холод. Дом - землянка или шалаш. Постель – хворост. И постоянная опасность: в мороз 30-40 градусов, ночью, ползли на животах к немцам, собирали после них очистки от картофеля, варили и кормили партизан. Летом пекли лепешки из лебеды. Пережили все. Вот так выживали наши мамы, и поэтому всегда нас учили беречь каждую крошку. Они знали цену каждому куску хлеба, каждой щепотке соли.

Пришло освобождение, многие партизаны ушли в действующую армию. Вопрос встал и перед сестрами: "Как быть?" Приняли решение: "На фронт!" Добились своего, их зачислили в воинскую часть связистками. Они приняли присягу, и начались у сестер Ворхлик фронтовые пути-дороги. И в составе отряда В. Кошелева они дошли до Берлина. Победу встретили в столице Германии. Рассказывали, что это было незабываемо! Сколько радости со слезами на глазах! Смотрели на Салют Победы, обнимались, целовались, плакали от радости.

После окончания войны Елена и Мария вернулись на Брянщину, в свою деревню Белые Березки, на пепелище. До войны отец их построил большой дом с разными входами для дочерей…

Поплакали сестры и на пепелище, а идти некуда. На хуторе все жилье, в основном, землянки. Хорошо, что приютила их односельчанка Дуся Матвейкина, лишившаяся в войну всех родственников. Приняла сестер как родных.

После войны тоже было нелегко: и холодно, и голодно.

Объявился на хуторе сосед, тот, что сдал партизанский отряд. У него остались и дом, и скотина, так как он работал на немцев. Он чувствовал свою вину и стал носить сестрам то крынку молока, то крынку сметаны. Но Мария, старшая из сестер, кидала подачки ему вслед. Не приняли девушки ни крошки от предателя: "В войну выжили, а теперь как-нибудь". После войны все раскрылось, и этого соседа осудили пожизненно.

В окрестностях стояла воинская часть. Здесь Елена познакомилась с пареньком из Чувашии, Григорием Ивановичем Сторожевым. Он прошел всю войну. Молодые подружились, поженились, демобилизовались.

И с 1946 года для Елены Чувашия стала второй Родиной. Жили они с мужем небогато, но в дружбе и согласии. Григорий Иванович был для нее и отцом, и мужем. Помнят ядринцы, что Елена не один год еще ходила в солдатской шинели.

Потом Елена пригласила в Ядрин и Марию. Всю оставшуюся жизнь они прожили в Ядрине неразлучно, помогая друг другу. Незабываемым праздником для них был День Победы, 9 мая.

Елена и Мария, приехавшие с Брянщины в Ядрин, устроились на работу в пищекомбинат. Директор, Мария Семеновна Кочетова, приняла их как своих дочерей. Многому научила за 18 лет работы.

С 1961 года до пенсии Елена Малаховна проработала мастером на Ядринском хлебокомбинате. Мария Малаховна до пенсии работала поваром, в больнице. Много добрых слов и грамот они заслужили. По жизни в Чувашии им встречались только хорошие люди.

В 2000-м году ушла из жизни моя мама, Елена Малаховна Сторожева. Конечно, здоровье ее было подорвано еще в тяжелые годы войны. Тете, Марии Малаховне Байбухтиной, уже 89 лет. Дай Бог ей здоровья, еще на долгие годы. Она наша гордость, пример для нас.

Мы, их дочери, внуки и правнуки, всегда гордимся ими. Они научили нас честной и справедливой жизни. Наша память о них не сотрется. Хочется, чтобы вся моя родословная: дети, внуки, правнуки помнили о них, и ценили мирную жизнь, завоеванную такой ценой.

Л. Карпунина