Они стали легендой

На параде Победы 1945 года в Москве Знамя Победы пронесли три участника штурма рейхстага, хотя было много и других героев-победителей, не успевших еще стряхнуть пыль фронтовых дорог... Но эти трое запомнились миру, потому что им было доверено водрузить Знамя Победы над рейхстагом. В мае 1965 года пронести Знамя Победы по Красной площади было вновь доверено им – легендарным ветеранам. Это были Герои Советского Союза гвардии полковник К.Самсонов, М.Егоров и М.Кантария.

А в майские дни 1966 года мне довелось сопровождать Героя Советского Союза, гвардии полковника Константина Яковлевича Самсонова в его поездке по пограничным заставам и частям Тихоокеанского флота. На Дальнем Востоке начиналась его военная служба. Отсюда он ушел на войну.

По своим старым магнитофонным записям я восстановил рассказ Константина Яковлевича Самсонова.

«В апреле 1945 года наши войска сосредоточились для выступления на Берлин. Я тогда командовал стрелковым батальоном, который входил в состав Первого Белорусского фронта. На пути наступления наших фронтов Первого Украинского, Первого Белорусского и Второго Белорусского - была сосредоточена миллионная немецкая армия, созданы сильные оборонительные рубежи, взорваны мосты...

1

16 апреля, в 4 часа 30 минут, 72 тысячи наших артиллерийских орудий и минометов открыли огонь. Через полчаса немецкую оборону осветили 200 прожекторов. И наша пехота, артиллеристы, танкисты и другие войска специальных частей пошли в наступление на Берлин. Поддерживали наши войска 6500 танков, с воздуха – 7900 самолетов. Преодолевая ожесточенное сопротивление, наши воины в 6 часов утра 21 апреля ворвались в предместья Берлина.

Берлин был окружен, и в кольце оказались около 500 тысяч немецких солдат и офицеров.

Немцы подготовили город для длительной обороны. Он был разбит на сектора. Для каждого сектора был назначен генерал, в распоряжении которого имелось небольшое войско для контратак.

26 апреля меня, как командира батальона, вызвали на командный пункт корпуса. Была поставлена задача: взять штурмом рейхстаг и уничтожить фашистов, которые там находились.

За первые сутки нашего наступления мы продвинулись всего метров на пятьсот. Тогда мне командир нашей дивизии Герой Советского Союза полковник Негода передал по радио: «Если вы так будете наступать, то придете к рейхстагу, когда он будет уже взят другими частями. И опоздаете!». И приказал: «Приблизить тактику, решительно наступайте вперед!».

И мы решили использовать оружие самих немцев – фаустпатроны. Пробивали ими стены домов, проходили через эти проломы, двигались по подвалам, этажам, крышам, чердакам... Вот таким путем ночью 28 апреля мы вышли к реке Шпрее. Мост через реку был подготовлен немцами для взрыва, с обеих его сторон – сооружены баррикады из кирпича. Кирпич был на цементе. Подходы к мосту были заминированы. Впереди нас двигалась пешая разведка. Ее командир увидел, что мост цел, и дал команду взводу овладеть мостом. Взвод разминировал подходы, стремительно ворвался на мост, перерезал провода. Немцы в первые мгновения не стреляли – не ожидали, что мы появимся, как из-под земли.

Командир скомандовал: «Быстро перейти на противоположный берег реки Шпрее, ворваться в противоположное здание и завязать бой». Немцы, спохватившись, открыли такой ожесточенный огонь, что ни один наш солдат не мог шагу ступить. Нужны были танки или артиллерия. Танки отстали, не могли двигаться – потому что по ним били из каждого подвала. Пришлось вернуть роту, чтобы очистить улицы, и танки пришли на помощь. 30 апреля мы вышли на Королевскую площадь. Я вошел в подвал одного из зданий, в котором раньше размещалось швейцарское посольство, и из окна посмотрел на площадь: в пятистах метрах – здание темно-коричневого цвета. Один солдат подходит и говорит: «Это, наверное, рейхстаг».

Но я до этого никогда в Берлине не был, как никто из солдат и офицеров нашего подразделения. Тут приводят немецкого солдата. Спрашиваю: «Где рейхстаг?». — «Вот один, вот второй...». Выходит, он и сам не знает. Я говорю: «Надо захватить немецкого офицера». Приводят офицера. Опять спрашиваю: «Где рейхстаг?». Он отвечает, как и солдат. Тогда связываюсь с командиром дивизии по радио и докладываю ему: «По показаниям пленных, оказывается, два рейхстага. Как быть?». Комдив приказывает: «Сначала берите тот, который ближе. Если окажется не тот – берите следующий!».

– Знамени Победы у нас в батальоне нет. Что делать?

– Знамя придет. Берите рейхстаг.

Знамена Победы были созданы Военным Советом нашей армии. Их было пять. Для выдвижения Знамени были созданы специальные группы. Недолго думая, мы достали красный материал, сделали флаг. Собрали в подвале посольства всех солдат – около трехсот человек. К ним я и обратился со словами: «Товарищи сержанты, офицеры, солдаты! Перед нами рейхстаг. Это то здание, в котором немецкое правительство подписывало приказы своим войскам против нашей любимой Родины. Нам выпала честь взять штурмом это здание и уничтожить фашистов, которые в нем находятся. Этим положить конец войне и фашизму на нашей земле. Но тот, кто будет идти с флагом, будет больше подвергаться риску. По нему будет больше огня. Тот, кто будет двигаться без флага, может сохранить свою жизнь. Кто понесет флаг?».

Назначили двух солдат: М. Еремина и Г. Савенко. На флаге написали их имена.

Что же представляла из себя оборона рейхстага?

Его гарнизон состоял из 5 тысяч отборных эсесовцев. Окна и двери замурованы кирпичом. Вокруг курсировали танки. Перед рейхстагом сооружены доты, железобетонные огневые точки. Две траншеи. А еще впереди – глубокий ров, заполненный водой. 28 апреля по приказу Гитлера для обороны рейхстага и его территории был выброшен воздушно-парашютный десант.

День был ясный, солнечный. Пела весна. Наша артиллерия открыла огонь. И солдаты, и офицеры, неся большие потери, стали продвигаться вперед. Еремин, раненный в голову, упал, но продолжал двигаться вперед. Затем сорвал с головы повязку, так как ее далеко было видно, и бросился на ступеньки рейхстага. А Савенко противотанковой гранатой подорвал дзот. Они закрепили флаг на фронтоне рейхстага тем самым бинтом, который Еремин сорвал с головы…

Бой пришлось вести за каждую комнату, за каждую лестницу. Только к двум часам 1 мая мы очистили рейхстаг. Пришел Зинченко со своим взводом, закрепили Знамя Победы. Но командование по радио сообщает, что его плохо видно. Надо укрепить на куполе рейхстага. А купол разбит, кругом все горело, и от него остались одни прутья… С крыш соседних домов гитлеровцы поливают свинцовым дождем каждого, кто пытается забраться на крышу.

Но труднейшая задача командования была выполнена: Егоров и Кантария, поддержанные огнем нашего батальона, водрузили Знамя Победы над куполом рейхстага».

...В штурме рейхстага принимали участие солдаты и офицеры многих частей. Батальон, которым в те дни командовал К.Я. Самсонов, оказался в числе самых первых. Они взяли рейхстаг, они водрузили над ним Знамя Победы. И стали легендой, которая никогда не исчезнет из благодарной памяти поколений.

А. Кузьмин, член Союза писателей России г. Москва

< >